− Не надо, − прошептала она.

− Почему? – спросил Леклот, скользя руками по ее плечам вниз. – Вы почти моя невеста, а я не делаю ничего такого, что…

− Отпустите меня, − решительно произнесла Ленкара, едва не повысив голос.

Мужчина все же убрал руки, а принцесса, обернувшись, взглянула ему в глаза. Все же он не был ей противен. Этот человек был умен, образован, хорошо воспитан и, стоя сейчас перед ней в строгом черном костюме, ничем не задевал ее внутренние вкусы. Она с радостью вела бы с ним дела и даже дружила, но любить его, увы, не могла, но, несмотря на все это, сказала она совсем другое:

− Очень скоро я буду вашей невестой, милорд, а через полгода женой, но прошу вас, не касайтесь меня до помолвки, после нее я обязательно привыкну к вашим рукам, чтобы легко принимать их в нашем союзе. Не сочтите это грубостью, просто я не привыкла к прикосновениям, особенно таким.

Она смогла даже улыбнуться, глядя мужчине в глаза.

Кэрол понимающе кивнул.

− Простите, я действительно зашел слишком далеко.

Ленкара сама коснулась его руки и, глядя мужчине в глаза, произнесла:

− Позвольте мне быть свободной еще одну ночь.

Кэрол смотрел на нее внимательно, потом сглотнул. У него заметно искривились губы, но он закрыл глаза и, освободив руку, произнес:

− Ступайте, только не забудьте, что завтра до полудня мы должны выехать.

− Спасибо, − прошептала Ленкара и прямо из гостиной побежала вниз, чтобы промчаться по галерее и, распахнув большие резные двери, выбежать в сад.

Она знала, что этот день настанет, но так сильно не хотела его, что даже забыла о нем, а теперь спешила к уже любимым елям, чтобы окончательно проститься с человеком, которого любила.

Снежный Бог явно понимал ее, наверно, именно поэтому с темного неба начали опускаться пушистые снежинки, ложась на каменные дорожки под ее ногами. Ветра не было, и в одном лишь платье она не чувствовала холода, дрожа от страха и слез, застывших в глазах.

Эеншард ждал ее, как всегда, распахнув объятья, он позволил ей прижаться к его груди и вцепиться в куртку, тут же накрывая ее плащом.

− Уезжай, − простонала Ленкара раньше, чем принц успел задать вопрос. – Умоляю тебя, уезжай, Эни. Я очень люблю тебя. Я не знаю, как я буду жить без тебя, но ты должен уехать, а я должна выйти замуж.

− Лека, снежное мое видение, что ты такое говоришь?

Эеншард целовал ее в щеку, в висок, в мочку уха.

− Эни! Прошу, мы не можем, ни ты, ни я. Умоляю тебя, уезжай!

Она с силой оттолкнулась от его груди, вырываясь. Эеншард не пытался удерживать ее силой, но попытался коснуться ее руки и именно в этот миг зазвучал другой голос:

− Так вот оно что.

Эеншард поднял глаза. К ним медленно приближался брат короля – Кэрол Леклот. Эштарец застыл, не прикасаясь к Ленкаре, принцесса же испуганно отпрыгнула назад, глядя на адмирала.

− Что ж вы убежали, так можно ведь и заболеть накануне помолвки, − спокойно проговорил Леклот.

Он снял плащ с ее плеч, а вместо него набросил на девичьи плечи ее собственное длинное меховое манто.

− Эеншард Клен Дерва, я правильно понимаю? – спросил Леклот, протягивая эштарцу плащ.

− Правильно, − ответил Эеншард, удивляясь, что кто-то на севере мог знать его в лицо.

Не сводя глаз с мужчины, он         все же взял плащ. Мышцы его машинально напряглись, ноги в коленях чуть согнулись, левая рука, скользнула в сторону правого бока, где по-прежнему висели боевые кинжалы, но Леклот, не спешил. Он изучал соперника взглядом, а после спросил:

− Мне представляться не надо?

− Не надо, − глухо ответил эштарец.

− Надеюсь, вы понимаете, что на моей территории у Вас мало шансов, − продолжал Леклот, − но, как я слышал, моя дорогая Ленкара велела вам уехать, если вы сделаете это немедля, я вас просто не замечу − и политического скандала не будет.

Эеншард посмотрел на Ленкару. Та поджала губы и отвернулась. Леклот же, понимая причину заминки, посмотрел на Авелонскую принцессу и спросил:

− Я ведь правильно понял ваше желание?

− Да, милорд, − отозвалась Ленкара дрогнувшим голосом.

− Вот видите, − проговорил Леклот, спокойно глядя на эштарца. – Не знаю, как Вы умудрились остаться незамеченным, и в какой деревне Вы прятались все это время, но больше Вам так не повезет на территории Сворта.

Эеншард не двигался, только посмотрел на адмирала, затем снова на Ленкару.

− У всех нас есть свой долг, − произнесла, наконец, принцесса, взглянув на него. – Вы должны уехать и больше никогда не возвращаться.

Эеншард только выдохнул и взглянул на Леклота.

− Берегите ее, иначе я вас даже из преисподней достану, − проговорил он тихо.

Кэрол усмехнулся, затем кивнул. Он проследил за тем, как мужчина исчез в еловых зарослях, а затем посмотрел на почти-невесту.

− Я усилю охрану, и если он вернется, то умрет.

Он приблизился к принцессе, достал кружевной платок и вытер ее слезы.

− Я знаю, что вы человек слова, и потому уверен, что вы не обманите меня и будете верной женой и честной невестой.

Вложив в дрожащую руку Ленкары платок, он подхватил ее под руку и повел обратно к замку по заснеженным аллеям.

− Потерпите, скоро вы останетесь наедине в своей спальне и сможете спокойно выплакаться, − шептал он. – Я вам не враг, Ваше Высочество, и не буду им даже в подобной ситуации.

Ленкаре оставалось только стиснуть зубы, умирая от стыда и горя.

Эеншард, не помня ничего, долго мчался прочь, загоняя одного оленя за другим. Ему было все равно, что самым разумным было бы сесть на корабль и покинуть север. Он просто знал, что сойдет с ума, если окажется сейчас на судне, а мчаться по дорогам было проще, можно было сосредоточиться на этом процессе и двигаться сквозь метели из Сворта, через Авелон, дальше в сторону долин. Только на третий день в центре снежного поля он остановился, спешился и обернулся.

«У всех нас есть свой долг», − сказала она.

Слово «долг» было тем самым страшным словом, что все эти годы связывало Эеншарда. Он был должен жить как раб и выполнять приказы как слуга, без права на личное мнение, а теперь, глядя на заснеженные горы, оставшиеся позади, он вдруг понял, что она такая же связанная долгом и несчастная будущая королева Авелона.

Вновь запрыгнув в седло, он развернул оленя и поскакал назад, чтобы обогнуть гору и поспешить в Айвар, Авелонскую столицу. Он был обязан успеть к помолвке, потому что теперь ему было, за что бороться.

11

Никогда прежде родной дом не казался Ленкаре таким чужим. В своей собственной комнате она чувствовала себя случайной гостьей.

Церемониальный наряд нежно-голубого цвета казался ей ужасающе холодным и неуютным. Глядя на себя в зеркало, Ленкара невольно смотрела лишь на синий камень на собственной груди.

− Лека, на тебе лица нет, − прошептала Вивьен, обнимая сестру. – Почему ты так печальна?

− Я не люблю его, − едва слышно ответила наследница.

− А мне казалось, вы подружились. Разве он плохой?

Ленкара не ответила, она до сих пор не верила, что Леклот действительно сделал вид, что ничего не видел, скрыл ее тайну и даже не стал задавать вопросов. Она понимала, что случившееся не могло его не задеть, но почему-то брат короля просто промолчал, только теперь честь Ленкары была в его руках. Стоило ему рассказать о том, что он видел, и этого будет достаточно, чтобы будущая королева Авелона навсегда была покрыта тенью позора для стран севера. Вот только сама принцесса не жалела о случившемся, жаль ей было лишь одного - она не сбежала с человеком, которого любила.

− Вив, оставь меня, − проговорила она, наконец, отходя от зеркала. – Я хочу побыть одна.

− Но ведь уже пора…

− Вив, просто иди вниз, я скоро приду, − отмахнулась от сестры Ленкара, отворачиваясь к стене.

Она с трудом понимала, зачем ей сейчас миг одиночества, но ей хотелось закрыть глаза в пустой комнате и попросить у Снежного Бога чуда.